Педагогика

Борясь за собственную речевую выразительность, писатель часто свои думы и мечты о слове включает в непосредственную свою творческую «продукцию», отражает на страницах своих произведений свойственную человеку потребность обращаться к речи для выражения мысли и чувства. Писатель не мог не заметить, что пытливому человеку не только непереносимо молчать, но и трудно мириться с бедностью своих речевых средств.

Мы уже приводили примеры таких авторских зарисовок, когда останавливались на произведениях Короленко «Без языка», Успенского «Наблюдения одного лентяя» и т. п. Примеры подобных творческих высказываний можно очень часто встретить у Достоевского. Так, в романе «Идиот» основной герой жалуется: «У меня слова другие, а несоответственные мысли, а это унижение для мыслей».
 

Писатели нередко на страницах своих произведений рисуют образы «мастеров слова», исходя из длительных своих наблюдений над речевой практикой своих современников, из своих мыслей о слове, сложившихся положительных или отрицательных оценок.

Так, Л. Н. Толстой в романе «Война и мир» даёт ряд образов, навеянных мыслями о звучащем слове: он высмеивает фальшивую ложно классическую декламацию м-ль Жорж (реальное лицо того времени); он продолжает критику «художественного чтения» того времени (увы, прибавим от себя, мало изменившегося и в последующие годы) в зарисовке образа князя Василия, как известно, по роману, славившегося в аристократических кругах своим «мастерством» чтения; он рисует уже с большим вниманием к существу вопроса образ мастера-оратора аристократии в лице Билибина, между прочим, обладавшего искусством салонной беседы, наконец, рисует оратора крестьянской правды в лице Каратаева.

В романе «Рудин» Тургенев в лице основного героя даёт образ оратора мелкого либерального дворянства, в романе «Дворянское гнездо» Тургенев даёт характерную зарисовку сцены словесного спора, который затеяли друзья студенческих лет Лаврецкий и Михалевич, при первой встрече после четверти века разлуки. А. М. Горький в лице Павла в романе «Мать» рисует образ пролетарского оратора, несущего в своей речи горькую и суровую правду мысли и наблюдений.

Эти образы и картины можно было бы умножить. Но, думаем мы, и приведённых достаточно, чтобы убедиться, с какой властностью проблема живого слова приковывает к себе внимание писателя и с какой пытливостью он, писатель, передаёт согретые собственными думами о слове наблюдения за речью в бытовой и общественной жизни своего времени.