Педагогика

У читающего без претензий на художественность легко уловить чередующиеся в голосе «ноты» «повышения» и «понижения». Иногда к ним прибавляется ещё одна «нота» ниже других: она даётся там, где оканчивается фраза, где мы встречаем точку. Самый характер подъёма и падения не выходит за пределы интервала секунды.

Длительное пользование этим интервалом в речи приводит к скуке и раздражению слушателя. Однако сам по себе этот речевой интервал, более технически исполненный, может явиться и намерением исполнителя: таким интонационным приёмом мы даём в тексте «проходные» места, когда произносящие текст, его слушатели как бы отдыхают, отдавая минимальное внимание речи.

Это места текста минимальной степени напряжения мысли и чувства, к тому же не склонных вступать в борьбу и соревнование. Кстати, такие «проходные места», в силу закона контраста, следует намеренно давать в речи: они позволят наиболее рельефно выделить то, что заслуживает подъёма и яркости.
 

Уже более активен и выразителен мелодический интервал речи, тяготеющий к терции. Этот речевой интервал легко «поймать» слухом. Спросите тоном искренней и активной заинтересованности: «Пойдёте ?» или «Который час ?» и вы ясно услышите интересующий сейчас нас мелодический интервал:    на ударных гласных «ё» и «о» наш голос совершит «скольжение» (то, что в музыке именуется «глиссандо») снизу вверх на два тона. Сохраните этот интервал в памяти, в случае надобности возобновляйте его ощущение через повторение примера, пусть пример станет для вас «речевым камертоном». Только не забывайте вложить в вопрос живую заинтересованность, проявлять в вопросе должную степень любопытства или любознательности, не доводя, однако, их до степени страстности.
 

Подобная речевая «терция» может быть и в повествовательном материале, когда вы передаёте его с активным вниманием, повышенным интересом. Другими словами, речевая терция может быть не только «подъёмной» (снизу вверх), но и «падающей» (сверху вниз). Возьмите примеры, проверьте себя в умении слышать и давать речевую терцию. Не забывайте лишь, что мелодия терции, как и всегда в живой речи, будет сказываться в ударной гласной, по преимуществу ударного слова. Обратимся к пушкинским текстам: они чрезвычайно показательны для изучения мелодических акцентов:
 

Скажи, котОрая Татьяна?
Мой дядя самых чЕстных правил,    
Когда не в шутку занемОг,
Он уважАть себя заставил И лучше вЫяумать не мог.
Когда бы жизнь домашним крУгом Я ограничить захотел,
Когда б мне быть отцОм, супрУгом Высокий жребий повелел,
То, верно, кроме ВАС одной Невесты не искАл другой.
 

(в этих примерах, как и последующих на мелодические акценты, мы ударную гласную будем отмечать прописной буквой).
 

В мелодической терции, как правило, сказываются в одинаковой степени и мысль и чувство: они в равной мере активны и в борьбу между собой не вступают. Таким образом, в терции, как и в секунде, психологически мы наблюдаем некоторую гармонию в выражении мысли и чувства, лишь «кривая» движения мелодии — разная по степени и интенсивности.
 

Но вот уже следующий интервал мелодии — квинта — несёт на себе печать значительно большего выражения чувства по сравнению с мыслью, согрет особой экспрессией заинтересованности. Представьте, на ваш вопрос, который час, последует ответ: «Сороковой». Вы в недоумении и изумлении переспрашиваете: «КотОрый?» В этом переспросе ударное «о» будет звучать в интервале квинты. Этот интервал не только свидетельство значительно возросшей степени мелодии, но и усиления эмоциональной значимости речи. При переспросе, по существу, речь несёт двойную эмоциональную «нагрузку»: наряду с выражением нашей заинтересованности, свойственной вопросу вообще, звучит также удивление, недоумение, возмущение или новое эмоциональное состояние.
 

Вот ещё пример: «Что дам тебе в заклад? Свиную кОжу?» (Пушкин). Здесь два вопроса, следующих один за другим: первый звучит в интервале терции, второй  уже в интервале квинты (в силу возрастающей эмоциональной экспрессии). Кстати, заметьте, ответ, даваемый в вопросительной форме, сам по себе всегда звучит в интервале квинты. Например в фразе: «КудА вы едете? На КавкАз?» «ЗачЕм вы это сказали? Чтобы обИдеть меня?» мы ясно слышим, как терция первого вопроса сменяется квинтой второго, несущего и функции предполагаемого ответа.
 

И речевая квинта может быть дана не только в вопросительных предложениях: она возможна в повествовании, если и в нём доминирует чувство над мыслью, причём чувство это является сложным по своему составу, например даётся осуждение одновременно с непримиримостью, негодованием:
 

Сосед наш нЕуч, сумасбрОдит,
Он фармасОн, он пьёт одно Стаканом красное винО,
Он дамам к рУчке не подходит.
 

Эти строки из «Евгения Онегина» живут одновременно и осуждением, и негодованием соседей нашего героя романа.
 

Прекрасный пример речевых интервалов мы встречаем в басне Крылова «Гуси». В ней автор и его герой Прохожий говорят в мелодии интервала терции, а Гуси говорят уже в мелодии квинты (вспомните их чванливое заявление: «Да наши предки РИМ спасли. ..»).
 

В своей возрастающей прогрессии мелодия может дойти до интервала самого крайнего по яркости и высоте — октавы. Этот речевой интервал может быть и вопросительным, и утвердительным. Вернёмся к нашему примеру, когда на наш вопрос о времени, мы получили ответ: «Сороковой». Необычность такого показателя времени обязала нас переспросить собеседника. Однако он, в полном сознании своей правоты, повторяет свой первоначальный ответ в форме ещё более категорической: «Ну да! Сороковой!» Здесь в повторении ответа, в особенности в его первой части «Ну да» у вашего собеседника прозвучит интервал, близкий к октаве. Вспомните слова Бориса Годунова в одноимённой трагедии Пушкина, невольно сорвавшиеся с уст Бориса в его беседе с Шуйским. В ответ на поразившее царя сообщение Шуйского Борис Годунов, сам того не замечая, даёт слова тройного вопроса: «Димитрия ? Как ? Этого младенца ?!» Здесь нарастающее изумление царя передаётся ещё более нарастающим мелодическим интервалом: на слове «Димитрия» звучит терция, на слове «Как» — квинта, на слове «младенца» — октава.
 

Вот ещё убедительный пример: помните слова удивления и одновременно восхищения, которые сорвались у Онегина при первой его встрече с Татьяной, уже вышедшей замуж:
 

Как изменИлася Татьяна!
Как быстро в рОль свою вошла!
 

Вспомните и три вопросительные мелодии Молчалина в его восклицаниях о Татьяне Юрьевне. Первая мелодия даётся в терции, вторая — в квинте, третья — в октаве (см. явление третье третьего действия комедии «Горе от ума»).
 

Мы ограничим рассмотрение мелодических интервалов приведёнными нами примерами. Нам кажется, что и они убедят пытливых в закономерности мелодических нарастаний, что и они, сами по себе, будучи использованы в речи, обогатят её выразительность и разнообразие. Интересно ещё отметить, что выразительность «падающих» мелодий (движение голоса сверху вниз), в случаях интенсивности эмоциональных оправданий их, увеличивается и подчёркивается аспирацией, т. е. дачей понижения голоса на открытом выдохе. Вообще открытый выдох, когда наши лёгкие освобождаются от воздуха до конца, без задержки, настолько ярок в своей выразительности, что и подъёмную интонацию окрашивает дополнительным смысловым значением, обычно свойственным понижению, т. е. выражение удивления.